Читаем без скачивания Медные монеты даруют миру покой [огрызок, 93 главы из ???] - Mu Su Li
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
* * *
Тварь Гу — искусственно выращенная ядовитая тварь. Считается, что, чтобы создать тварь Гу, нужно собрать определённое количество разных насекомых и пресмыкающихся (где-то — сотню, где-то — двенадцать), причём лучше всего делать это в Праздник драконьих лодок, и поместить их в закрытый сосуд, закопанный под главным залом дома. Дальше вся семья в течение года должна молиться перед сном и после пробуждения, не пропуская ни дня, кроме того, никто из посторонних не должен узнать, что семья взращивает Гу, иначе все члены семьи пострадают или даже умрут (либо Гу заберёт себе чёрный маг, либо сама тварь Гу обернётся против хозяина). За год твари в сосуде пожрут друг друга и останется только самая сильная и ядовитая — она и будет Гу. Поглотив остальных, она изменит форму и цвет. По истечении этого года хозяин должен выкопать сосуд, поместить его в тайную комнату, что не освещается и не проветривается, и вскармливать Гу три-четыре года (Гу любят яичницу на свином жире, рисовую кашу и подобное), когда Гу вырастет до чжана с лишним, настанет время снять крышку и позволить Гу улететь. Гу может летать над горами и лесами в виде огненного шара или обращаться тенью и сновать между домами, когда возвращается домой, она живёт во всё том же сосуде. В дни, когда Гу ест людей, хозяину не нужно её кормить. Смысл взращивания Гу в том, что благодаря её одухотворённой ци у хозяина все дела будут идти как нельзя лучше. Однако если кто-то, кому Гу навредила, узнает об этом и попросит заклинателя убрать Гу, для хозяина это может кончиться гибелью всей семьи или потерей богатства.
Помимо повседневного ревностного служения хозяин обязан раз в год преподносить Гу жертву: начиная с двадцать четвёртого дня шестого лунного месяца в течение трёх дней должно поочерёдно подать Гу свинью, курицу и овцу. Делается это ночью, жертвенное животное приносит в тайную комнату вся семья, затем падает ниц и молится.
Некоторые Гу очень преданны своим хозяйкам. Так, по легенде, в племени горного хребта Сюэлин все девочки до двенадцати лет должны вырастить собственную тварь Гу — та становится хранителем и, когда девочка сталкивается с посягательством извне, появляется, чтобы выручить хозяйку. Когда хозяйка умирает, умирает и тварь Гу.
Действительно твари Гу обладали огромной магической силой или нет, но создавали их вполне по-настоящему, насколько я поняла, и власти во все времена этого не одобряли, что было ещё одной причиной держать создание у себя Гу в тайне. Прямой перевод из «Байк»: «Хотя сегодня искусство Гу локально передаётся в некоторых районах Хунани, однако оно постепенно уже отвергнуто цивилизацией. Но есть крайне важный момент: искусство Гу — свидетельство тысяч лет истории Китая, оно дошло до наших дней как своеобразная культура».
Источник: https://baike.baidu.com/item/蛊虫/2945081?fr=aladdin
Примечание к части
Недавно я написала горячую постканонную коммишку, если вы ещё не читали, приглашаю: https://ficbook.net/readfic/13058605
Получать уведомления о новых работах и главах сразу после их выхода можно у меня на телеграм-канале: https://t.me/coldeyed_cat. Здесь также есть арты по новеллам и фото. Арты есть также в паблике в ВК, правда, после последних изменений в законодательстве РФ туда попадает не всё: https://vk.com/coldeyed
Глава 85: Построение горной долины (1)
Тем временем дорогой на окраинах округа Учан под стук лошадиных копыт мчался длинный отряд. Каждый в нём был с головы до ног в белом, передние борта были расшиты по-старинному простыми звериными узорами, лица закрывали свирепые, но вместе с тем торжественные маски; когда они ехали, подстёгивая лошадей, развевающиеся полы белоснежных одежд уподоблялись облакам и туману.
Это были не кто-нибудь, а возглавляемый тайбу и тайчжу отряд для ритуалов, изгоняющих демонов поветрия.
Когда прежде шли в обход через округ Учан, они узнали от встречных, что округом уже проходило два конных отряда приказа Тайчан, отчего простой народ в окрестностях и любопытствовал, и пребывал в страхе. В конце концов, выступление стольких людей приказа Тайчан никогда не было чем-то хорошим; это предзнаменовало если не великое бедствие где-то, то страшную беду, так или иначе затрагивающую благоденствие двора.
Эти два года уже были несчастливыми: зима и лето были непостоянными, случались то засухи, то наводнения, разгар зимы наступал раньше, чем в прошлом, и длился долго, почти пряча всю весну и осень в рукав, сильные снегопады просыпались с севера Великой пустыни и к самому югу от хребтов[249], стояли жуткие холода, и всё это время к тому же то и дело примешивались дожди, подавляя народ так, что и не вздохнуть свободно, словно зима эта была почти бесконечной…
Поначалу по улицам лишь гуляли ничем не обоснованные выдумки, например, что причина всему — падение истинного дракона в море и несправедливости мира; кто-то верил, кто-то — не придавал значения. Сейчас же снова и снова и возникали люди из приказа Тайчан, путешествующие в спешке, и все, кто изначально не верил, поневоле забеспокоились следом, словно над головами у них навис меч тяжестью в тысячу цзинь, что мог пронзить в любой миг — и не уберечься, не получить даже знака.
Тайбу и остальные сперва лишь гнались по прежнему следу истинного дракона — без какого-либо определённого места назначения. С тех пор как услышали о других из приказа Тайчан, они утвердились в том, чтобы отправиться прямо на запад.
В итоге, проехав лишь немного, они получили голубя от шаоцина. В письме говорилось, в эти два дня случится большое бедствие, они получили распоряжения от гоши и как раз спешат к Дунтин, другой конный отряд — к горе Ваньши у реки в Ланчжоу; шаоцин велел тайбу и тайчжу как можно скорее исполнить, что должно, и ждать поручений от гоши.
И действительно, когда они подъезжали к округу Юэчжоу, пальцы тайбу на поводьях вдруг слегка обдало жаром. Она чуть нахмурила красивые тонкие брови, скрытые маской, осадила коня и разжала руку.
В тот же миг, как она отпустила, между пальцев вдруг поднялся жёлтый огонёк — не обжигающий по-настоящему, но всё же чуть жгущий.
Из сердцевины жёлтого огонька показался лист тонкой бумаги, что становился всё отчётливее по мере того, как пламя угасало.
Тайбу подняла руку в жесте «Стоять», тут же остановив весь конный
